«КРЫМСКАЯ ВЕСНА» ДЕСЯТЬ ЛЕТ СПУСТЯ. ПО ВОСПОМИНАНИЯМ НАСТОЯТЕЛЯ ХРАМА СВ. АП. АНДРЕЯ ПЕРВОЗВАННОГО ОТЦА НИКОЛАЯ
Десять лет назад в нашей стране произошло поистине эпохальное событие — Крым воссоединился со своей исторической Родиной. Одной из первых знамя перемен, ознаменовавших эпохальное событие возвращения Крыма домой, подняла Керчь.
Керчане встречали «Крымскую весну» по-разному. Кто-то встал грудью на защиту города и вступил в ополчение. Кто-то просто пристально наблюдал за развитием ситуации. Но равнодушными эти события не оставили никого. И сегодня не все знают, как встречала Керчь своих первых защитников. А ведь ещё 27 февраля, до того, как распространилась информация что в здании Верховного Совета АРК появились таинственные «вежливые люди», через пролив уже переправлялись казачьи сотни. Это соседняя Кубань подавала руку помощи жителям Крыма. Казаки по зову сердца, как это не раз уже бывало в прошлом, покинули свои дома и отправились в поход для защиты своих братьев.
Первым, кто встретил казаков в Керчи, был настоятель храма Святого апостола Андрея Первозванного протоиерей Николай Зиньков. Поразительно, как повторяется история и насколько незыблемы законы взаимопомощи и гостеприимства. Мы все помним из истории, что первыми в годы конфликтов давали кров и помощь воинам Отечества именно священнослужители храмов и монастырей Русской православной церкви. Наверное, эта черта человечности более свойственна Славянскому миру, в отличие от стран Запада, где каждый традиционно сам за себя.
Сегодня у нас есть возможность из первых уст ознакомиться с теми, пока ещё не слишком далёкими, событиями. Мы предлагаем вниманию читателей воспоминания очевидца и одного из главных участников событий первых дней «Крымской весны», настоятеля храма Св. ап. Андрея Первозванного протоиерея Николая Зинькова.
***
Драматические события 2013–2014 годов навсегда остались в памяти жителей Крыма. В те дни, когда Президент Украины Виктор Фёдорович Янукович отправился в Вильнюс для подписания ассоциации между Украиной и Европейским Союзом, ум тревожила одна мысль: «Господи останови его, не дай ему подписать эту ассоциацию!» Я никогда не был сторонником евроинтеграции, а памятуя слова преподобного Лаврентия Черниговского: «Россия, Украина и Белоруссия — это единая Святая Русь, и делить русских, украинцев и белорусов такой же страшный грех, как делить Святую Троицу», всегда считал, что нашим братским народам, а по сути, одному, триединому народу не стоит слепо ориентироваться на запад, а держась вместе, идти вперёд путем развития, который будет индивидуальным для нас и ориентированным на многовековой опыт и традиции наших предков. Потому я считал, что вхождение Украины в Евросоюз могло бы повлечь за собой ослабление братских связей, в первую очередь, с Россией. Многие прихожане молились в этот день, чтобы Господь не допустил подписания соглашения об ассоциации.
В день, когда рассматривался вопрос о подписании соглашения, я служил Божественную Литургию в больничном храме при онкологическом диспансере, и когда вернулся оттуда в храм Святого апостола Андрея Первозванного, то первое, что услышал от прихожан, было: «Батюшка, слава Богу, Янукович не подписал». Но этой же ночью встал «майдан». Вспомнились кадры первого «майдана» 2004 года: ночь, косо летящий снег, толпы людей в оранжевых шарфах, с оранжевыми флагами в руках, агрессивные речёвки. Весь воздух, казалось, был пропитан агрессией. Помнится, подумалось тогда: «Господи помилуй, будто из преисподней поднялись». Второй «майдан» воспринялся точно также! Сразу на душе стало очень тяжело, и возникло чувство, что это добром не закончится. Так и случилось: вскорости в ход пошли цепи, дубинки, фейерверки, булыжники, газ, потом полетели в «беркутовцев» «коктейли Молотова», а затем началась и стрельба!
Для моей семьи единственным светлым моментом в эти дни стало то, что мы 27 января 2014 года все вместе успели съездить в Киев, куда в Киево-Печерскую Лавру привезли Дары Волхвов. Мы поклонились этой Святыне, спустились в пещеры, поклонились мощам всех святых преподобных Киево-Печерских отцов, и в этот же день уехали назад, в Керчь. Погода была очень плохая, гололед, но, слава Богу, пробились! Господь помог преодолеть все трудности этого пути.
А в дальнейшем события на Украине стали разворачиваться всё стремительней. Многие ожидали, что президент отдаст приказ правоохранителям прекратить этот беспредел, потому что было очевидно: все действия агрессивной толпы на майдане противозаконны, хоть журналисты и называли их «мирные митингующие». Мира там совсем не было. Но приказ отдан не был. Безнаказанность рождает большее зло, и чем всё это завершилось, мы знаем: государственный переворот, захват власти бандитами, затем гражданская война на Юго-Востоке и многие тысячи человеческих жертв.
Особо тяжело стало на душе, когда на Украине начали открываться ворота воинских частей и оттуда стали выходить сформированные колонны военной техники, артиллерии, машин с боевиками-националистами. Здесь, в Крыму, многие понимали, куда они движутся: в первую очередь к нам, в пророссийски настроенный Крым. Над Крымом нависла угроза страшной гражданской войны и этнических чисток.
Не могу сказать за всех крымчан, потому что в те дни находился в достаточно замкнутом пространстве, общаясь, в основном, только с прихожанами храма, но люди, в большинстве своём, были в состоянии какого-то шока, и в принципе, готовились к худшему.
На душе было тревожно. У нас в храм на Святое Причастие всегда приносят много деток. Помню в те дни, смотрю им в глаза, эти светлые, ясные, чистые, ангельские, а в душе мысль: «Что же вас бедных ждёт в ближайшее время?» Переживания были очень сильные. Но Бог миловал.
Тогда, в феврале 2014 года, мне приходилось часто общаться с моим хорошим знакомым — Хандусенко Алексеем Викторовичем. На тот момент в городе Керчи находилась посольская станица Кубанского казачьего войска, и Алексей в чине сотника Кубанского казачьего войска был тогда атаманом этой посольской станицы. Мы с ним часто обменивались мнениями по поводу происходящих событий, пытались оценить, взвесить, как может развиваться ситуация. Как-то раз он говорит: «Ты знаешь, батюшка, на Кубани очень многие люди хотят ехать сюда в Крым, чтобы защитить крымчан от банд националистов. Казаки уже поднялись, подтянулись к переправе и ждут только приказа». Я чувствовал тогда, что своими силами Крым не сможет защититься. Упование тогда было только на Господа да на Россию-матушку. Эта информация затеплила в душе маленький лучик надежды. Если Россия не защитит, беда здесь будет страшная.
27 февраля 2014 года вновь я возвращался после Божественной Литургии, которую служил в больничной Церкви при онкологическом диспансере, из Аршинцево в храм Андрея Первозванного. В этот момент раздался звонок. Звонит Хандусенко и говорит: «Батюшка, первая сотня казаков переправляется через пролив». При этом рассказал, что при переправе возникли проблемы: местные власти остановили паромы под предлогом того, что якобы в проливе тяжёлая ледовая обстановка, мол, там целые айсберги ходят. Хотя море тогда было абсолютно чистым, никакого льда не было. Правда, погода была плохая, дождливая, ветреная, промозглая. Не морозно было, но температура держалась около нуля. И казаков, действительно, очень долго продержали на паромах, под всяческими предлогами пытаясь вернуть их назад и не дать переправиться. Алексей попросил: «Батюшка, можно ли, чтобы казаки собирались у Вас в храме и, можно ли, приготовить для них горячий чай и бутерброды, чтобы хлопцы могли немного передохнуть, отогреться и перекусить после тяжёлой переправы?» Конечно, я согласился и по дороге заехал подкупить для этого немного продуктов.
В это время в храме Святого апостола Андрея Первозванного, в старом здании, проходили занятия Воскресной школы для взрослых. И когда я приехал в храм, то сразу обратился к слушателям: «Дорогие мои, вы сейчас занимаетесь теорией христианской, а я предлагаю вам немного прерваться и провести практические занятия: на защиту Крыма с переправы едут кубанские казаки, я привёз продукты, помогите, пожалуйста, приготовить бутерброды и организовать чаепитие». Конечно же, люди с радостью за это взялись.
Не зная, как будет складываться ситуация на керченском берегу, перед казаками руководство ККВ (Кубанское казачье войско) первоначально ставило следующую задачу: концентрироваться в районе паромной переправы, затем пешим порядком выдвигаться в район железнодорожного вокзала, а оттуда на поездах направляться к местам выполнения поставленных задач. В основном они должны были двигаться по направлению на Симферополь – Севастополь.
Понятно, что идти с паромной переправы через весь город пешком было идеей достаточно рискованной, тем более что этот путь должен был проходить мимо украинской воинской части, расположенной в районе Стройгородка, военнослужащим которой мог быть отдан приказ не пропускать казаков дальше на территорию города. Да и выдвижение на поезде Керчь – Джанкой по одноколейному пути тоже могло бы закончиться плачевно — поезд можно было спокойно остановить где-нибудь в степи, со всеми вытекающими последствиями. Поэтому идея собираться на территории храма была воспринята казаками с воодушевлением, и казаки, переправившись на крымский берег, малыми группами на «маршрутках» начали подъезжать к храму Святого апостола Андрея Первозванного.
Около 14:00 первая сотня казаков собралась на территории храма. Одеты были в гражданскую одежду. Камуфляж везли в дорожных сумках. Переоделись, провели построение, на котором были оговорены приоритетные проблемы, поставлены первоочередные задачи. Во время построения у меня зазвонил телефон. Звонит прихожанка и спрашивает: «Батюшка, нас захватили?» — видимо, люди обратили внимание на большое количество мужчин в камуфляже на территории храма. Отвечаю кратко: «Нет!» Спрашивает: «Наши?» Отвечаю: «Наши!» Следующий вопрос: «Помощь нужна?» Отвечаю: «Нужна!» Спрашивает: «Что именно?» Отвечаю: «Продукты». «Может, борща наварить и каши?» Говорю: «Давайте!» В это же время был звоночек и из СБУ. Интересовались, что за люди на территории храма. Быстро посоветовались с казаками и ответили, что это паломники, едущие по святым местам Крыма и в первую очередь в Свято-Георгиевский монастырь на Фиоленте под Севастополем. Пока я общался с «эсбэушниками», Алексей Хандусенко созвонился с настоятелем этого монастыря, игуменом Савватием Мызниковым, с которым мы были хорошо знакомы, и предупредил его о необходимости подтвердить информацию о паломниках, если будут звонить из СБУ. Что батюшка успешно и сделал. Огромная ему благодарность за то, что он нас с казаками тогда прикрыл! Больше звонков из СБУ не было.
После построения я предложил отслужить молебен с акафистом перед иконой Божией Матери «Державная». Эта икона была обретена 2 марта 1917 года (15 марта по новому стилю) в селе Коломенском под Москвой, в день отречения Святого Царя-мученика Николая II от Престола. На этой иконе Божия Матерь изображена восседающей на Царском Престоле. На коленях у Неё — младенец Христос, а в руках Она держит символы Российской Самодержавной Власти — Державу и Скипетр. Эта икона считается Державной Хранительницей земли Русской, и поэтому перед ней я и решил отслужить первый молебен, с призыванием Небесной Помощи казакам, идущим на защиту Крыма.
Молебен был отслужен, казаки получили благословение. Тем временем в трапезной наши прихожанки завершали приготовление еды, да и из дому люди приносили, кто что мог. Единственным условием было то, чтобы еду принимали только от своих прихожан, у чужих не брать ничего, дабы не было попыток подбросить отравленную пищу. Тем более что «чужие» на тот момент уже начали «крутиться» около храма. В том числе были попытки спровоцировать казаков на некие агрессивные действия. Так, например, неожиданно возле храмовой ограды появилась немолодая пара, лет около 70-ти, которая, идя об руку, медленно и демонстративно прогуливалась на глазах казаков. Причём мужчина был одет в форму УПА времён Великой Отечественной войны. Один из молодых казаков, увидев бандеровскую форму, говорит: «Батюшка, давайте мы их в море выбросим!» Отвечаю ему: «Ни в коем случае, именно этого они от нас и ждут! Нам сейчас надо решать совсем другие задачи, а на этих не обращайте внимания, пусть себе старички гуляют!» Вскоре пара исчезла.
После трапезы встал вопрос об отдыхе, который был необходим казакам. Некоторые из них не спали двое суток. Во время построения я обратил внимание на то, что некоторые ребята, даже стоя в строю, засыпали. Особых помещений, где можно было бы разместить такое количество людей на отдых, на территории храма не было, поэтому мною было принято решение разместить казаков в самом храме. К счастью, в храме у нас было оборудовано отопление в виде «тёплых полов». На тот момент старостой прихода был Изотов Владимир Иванович, ныне, к сожалению, уже покойный. Я говорю ему: «Иваныч, добавьте газку в котельной, чтобы пол хорошо прогрелся, и на нём можно было бы отдохнуть!» В храм было принесено всё, что можно — покрывала, коврики, подстилки, у некоторых казаков были спальные мешки. Всё это расстелили вдоль стен, и казаки устроились на отдых прямо в храме.
Тем временем руководству ККВ стало известно, что север Крыма практически никем не охраняется. Там находилось несколько человек добровольцев-«беркутовцев», которые, при всём своём личном мужестве и героизме, не смогли бы сдержать лавину нацистских банд, уже движущихся в сторону полуострова. Остро встал вопрос о защите перешейков, соединяющих Крым с материком, и решение этого вопроса было возложено на кубанских казаков. Им теперь предстояло разделиться. Одни должны были выдвигаться по прежнему направлению на Симферополь – Севастополь, а другим предстояло выдвижение на север Крыма, для того чтобы перекрыть вышеозначенные перешейки. Причём именно второе направление стало теперь приоритетным.
Первой сотне казаков, находящейся на тот момент в храме, руководством была поставлена задача: срочно выдвигаться на Чонгарский перешеек. Тут же появляется новая проблема: где для этого взять транспорт? Обзваниваю знакомых водителей, прошу помочь. Везде встречаю отказ. Говорят: «Батюшка, поймите правильно, но мы не можем этого сделать. Руководство города уже всем нам строго-настрого запретило помогать казакам. Предупредили, что, как минимум, отнимут лицензии на перевозки!»
Но выход вскоре был найден. Пришёл один из наших прихожан (имя его пока озвучить не могу, в связи с тем, что ему часто бывает необходимо ездить на Украину) и принёс достаточно крупную сумму денег. С помощью этих денег всё-таки удалось найти водителей, которые около полуночи 27 февраля повезли казаков на Чонгар.
Вскоре прибыла вторая сотня казаков, затем третья..., и всё повторялось снова и снова. Трапезная работала круглосуточно. На электропроводке, от работающей электроплитки, даже плавилась изоляция. Казаков кормили, они отдыхали на «тёплом полу», служились напутственные молебны святым воинам Георгию Победоносцу, Александру Невскому, Димитрию Донскому, Феодору Ушакову. Казаки получали благословение, кто-то исповедовался, двое были некрещеные — крестились. Затем без пафоса, кротко и смиренно, готовые воплотить в жизнь слова нашего Спасителя: «Нет больше той любви, аще кто положит душу свою за други своя (Ин.15-13)», — уходили в неизвестность. Тогда ведь никто не знал, как разрешится эта очень неоднозначная и грозная ситуация. Заметна была внутренняя сосредоточенность и собранность этих людей. Ведь они бросили всё: и родных, и свой дом, и работу, и пришли сюда готовые умереть, защищая мирную жизнь на Крымском полуострове. Меня до глубины души поразило то, что все казаки, как будто сговорившись, уходя на погрузку в автобусы и КУНГи флотских «ЗИЛов» и «КАМАЗов», говорили мне одно и то же: «Батюшка, спасибо Вам за то, что Вы нас приютили!» Комок подкатывал к горлу, к глазам подступали слёзы. Преподавая благословение казакам, и по-братски обнимая их, отвечал: «Родные мои, это вам спасибо за то, что вы пришли!»
Длилась эта «эпопея» три дня: 27, 28 февраля и 1 марта. За это время через наш храм прошло около 1000 казаков. Некоторые группы грузились на транспорт прямо на паромной переправе и транзитом уезжали к местам дислокации.
Городские власти звонили и пытались для себя прояснить ситуацию: «Батюшка, что там у вас в храме происходит?» Отвечал уклончиво — мол, всё нормально, и ничего страшного не происходит. Такой ответ их, в принципе, удовлетворял. Открытого противодействия с их стороны не было. Зато «усердствовало» некое городское проукраинское интернет-издание, пытающееся «взорвать» ситуацию в информационном поле, привлекая «внимание свидомой общественности» к тому, что происходит в храме. Корреспонденты этого издания, используя видео, снятое из окон соседнего дома (ул. Генерала Петрова, дом 2), на кадрах которого видно, как казаки грузятся на военный транспорт, стоящий рядом с храмом, и, сопроводив это видео соответствующими комментариями, пытались разжечь страсти вокруг складывающейся ситуации. Не называю это известное в городе издание. Пусть всё остаётся на их совести!
Были попытки спровоцировать драки — незнакомые мужчины, притворяясь пьяными, пытались задирать казаков, даже тыкали их кулаками, но ребята всё это воспринимали сдержано, стараясь не обращать ни на что внимания. Мы прекрасно видели, сколько «чужаков» крутится вокруг храма и в самом храме. Видели и стоящие неподалёку машины, из которых велось за нами постоянное наблюдение, в том числе и съёмка. Все прекрасно понимали, что им была необходима самая малая конфликтная ситуация, которую можно было бы мгновенно раздуть, чтобы обвинить казаков — иностранных граждан — в нарушении общественного порядка на территории «нэзалэжного» государства и таким образом получить возможность для выдворения их из Крыма. Как потом мне говорил один компетентный человек, тогда возле храма работали и «Правый сектор», и СБУ, и украинская контрразведка. Местное отделение МВД во главе со своим руководителем подполковником Телешевым Д. С. было полностью на нашей стороне и оказывало нам всемерную помощь. Слава Богу, в те дни, благодаря выдержке казаков, никакие провокации украинским спецслужбам не удались.
И вот наступило 1 марта. К полудню последние казачьи подразделения покинули территорию храма. От А. Хандусенко узнаю, что к 15-ти часам с кубанской стороны пролива на Порт-Крым должен переправиться Атаман Кубанского казачьего войска, казачий генерал Долуда Николай Александрович. Алексей просит поехать с ним на переправу и встретить атамана. Где-то в районе 14:40 выезжаем. Прибываем на переправу вовремя. Атаман с сопровождающими только что ступили на крымский берег. Все одеты в гражданскую одежду. В казачьей форме и в «кубанке» щеголяет только один Алексей, приехавший встречать атамана «при всех регалиях», ну и попадает на одну из камер видеонаблюдения, которую не успели «погасить». Мы с Николаем Александровичем впервые видим друг друга. Его острые серые глаза, благородные черты лица выдают глубокий ум и неукротимую внутреннюю энергию этого человека, вселяют уважение и доверие к нему. По-братски с ним обнимаемся, обмениваемся краткими приветствиями и словами взаимной благодарности. Николай Александрович выражает желание заехать к нам в храм. Пока атаман решает с сопровождающими какие-то свои вопросы, а я стою в сторонке, ко мне подходит некая дама, возраст которой далеко за 60, и неожиданно спрашивает: «Батюшка, а Вы-то что здесь на войне делаете?» Вопрос сначала обескураживает. Потом быстро понимаю, что это за «дама» и «с какой стороны ветер дует». Включаю «юродивого» и радостно так ей отвечаю: «Да какая же тут война! Мы гостей с Кубани принимаем, паломников. Я ведь и сам корни кубанские имею — бабушка моя родом с хутора Татарского, что недалеко от станицы Фонталовской (бывший совхоз Фанагорийский)». Дама пожимает плечами и отходит, а мы садимся в машины и едем в храм.
1 марта — суббота перед Прощёным Воскресеньем. В 16:00 должно начаться вечернее Богослужение. Где-то в 15:40 прибываем на территорию храма. Машины останавливаются на площадке возле трапезной. Атаман выходит из машины, какое-то время смотрит на храм, видимо, молится про себя. Затем осеняет себя широким Крестным Знамением, кланяется храму. Видя, с каким благоговением он это совершает, ощущаю необычное тепло, которое разливается по сердцу. Становится спокойно на душе, и в уме возникает мысль: «Всё будет хорошо!» И как бы в подтверждение этому Николай Александрович говорит: «Россия теперь отсюда нескоро уйдёт, а, скорее всего, вообще не уйдёт!», и ещё добавляет несколько нелицеприятных слов (я их приводить не буду) о «братьях» наших американских и об их роли в разыгравшейся на Украине трагедии. На пути в храм нас снова встречают двое «чужаков» — мужчина и женщина лет сорока – сорока пяти. Женщина с ненавистью смотрит на нас и что-то быстро-быстро говорит мужчине. Тот, явно пытаясь её успокоить, отводит в сторону. Мы проходим мимо них. Атаман зашёл в храм, низко поклонился всем прихожанам, которые уже пришли на вечернюю службу, поблагодарил за то, что оказали поддержку казакам, пообещал крымчан в обиду не давать.
Кортеж покидает территорию храма, в котором начинается служба. Атаман едет на передовую, к своим казакам, каждого из которых считает для себя родным и за каждого из которых берёт на свои плечи огромную меру ответственности.
Атаман Кубанского казачьего войска, казачий генерал Долуда Николай Александрович осуществлял основное руководство операцией ККВ по защите Крымского полуострова и его мирных жителей от неофашистских бандитов, захвативших в результате госпереворота власть на Украине. Первым его помощником был Герой Кубани, атаман Таманского отдела ККВ, казачий полковник Иван Васильевич Безуглый. Сейчас Иван Васильевич является ещё и командиром сформированной в 2015 году Первой Таманской казачьей дивизии. Кроме того, руководство Крымской операцией помогали осуществлять и атаманы других отделов ККВ.
Позже, когда беда миновала, и над уже российским Крымом распахнуло свои объятья мирное синее небо, братская связь керченского прихода Святого апостола Андрея Первозванного с кубанским казачеством стала крепнуть, а наши встречи стали сопровождаться благодарственными молебнами и тёплыми беседами за гостеприимно накрытым столом. Во время одной из таких встреч Иван Васильевич Безуглый мне сказал: «Батюшка, я отправлял казаков в Крым, а у самого сердце кровью обливалось, потому что не знал, что их здесь ждёт, как местные люди их встретят? И конечно, вот эта первая встреча в вашем храме дала всем нам небывалый внутренний подъём, осознание того, что в Крыму нас ждут, что мы здесь нужны!»
Вспоминается также ещё один фрагмент тех событий, о котором мне рассказал уже через год после «Крымской весны» по телефону атаман Славянского-на-Кубани РКО, есаул Емельянов Юрий Николаевич.
«Батюшка, когда мы с моими казаками ранним утром 28 февраля уже собирались грузиться на автотранспорт и выезжать на север Крыма, а Вы перед поездкой предложили послужить молебен Святому Великомученику Георгию Победоносцу, я даже немного смутился. Мы боялись опоздать. Ведь если бандеровцы успеют прорваться через перешейки и проникнуть на территорию полуострова, то могут возникнуть огромные проблемы. Сказал: “Да не надо, наверное, нам уже пора ехать”, но потом подумал немного: “Всё-таки молебен Георгию Победоносцу…”, и поправился: “Ну ладно, давайте послужим”. Послужили этот молебен с акафистом Великомученику Георгию, казаки погрузились в машины и двинулись в северном направлении. Когда прибыли к месту дислокации и начали разгружаться, то увидели, что с севера, со стороны материка подъезжают автобусы с боевиками-радикалами. Несмотря на то, что казаки были совершенно безоружны (не считая нескольких нагаек и нескольких обрезков арматуры, которые по их просьбе выделили им в храме), а противник был хорошо укомплектован стрелковым вооружением, казаки продолжили демонстративно и спокойно разгружаться, и занимать позиции, перекрывая пути продвижения неприятеля на юг, в сторону полуострова. Из автобусов вышло несколько человек, видимо, их командиров, постояли немного, разглядывая казаков в бинокли, а затем сели в автобусы и вместе со своими бандитами поехали прочь от крымской границы». И далее Юрий Николаевич прокомментировал эту ситуацию следующим образом: «Батюшка, это явно Георгий Победоносец помог. Если бы мы не остались на молебен, то приехали бы на границу на час раньше и к моменту прибытия боевиков уже успели бы разгрузиться. Соответственно, их агентура могла бы им передать, что казаков мало и они без оружия. Тогда “нацики” точно решились бы на штурм наших позиций, а мы с голыми руками против автоматов ничего не смогли бы сделать. С другой стороны, если бы мы хоть немного опоздали и боевики уже втянулись бы на территорию Крымского полуострова, то остановить и нейтрализовать их нам, безоружным, было бы просто невозможно. А так, святой Георгий управил всё как надо: мы подъехали к крымской границе практически одновременно с ними, и эти “горе-вояки”, не сумев оценить ситуацию и испугавшись одной только формы кубанских казаков, позорно ретировались!»
Тогда, в 2014-м, когда происходили эти драматические события, сознание пронизывала одна мысль: «Господи, не дай этим нелюдям прорваться в Крым, не дай пролиться крови на полуострове!» Перспектива того, что Крым снова может стать РОССИЙСКИМ, воспринималась как нечто нереальное. Немного позже, когда над зданием Верховного Совета Крыма взвился российский флаг и «вежливые люди» взяли это здание под свою охрану, когда такие же «вежливые люди» с добрыми глазами появились и на нашей Керченской паромной переправе, когда было принято решение о референдуме, тогда в сознании всё действительно перевернулось: «Господи, неужели всё это — правда, неужели всё это происходит в реальности?» Тогда глубокая тревога в душе стала уступать место всё возрастающей радости!
День Референдума был настоящим праздником. В храме в этот день шла воскресная служба. После службы мы с семьёй проехали по городу от Азовского завода до района Аршинцево, и везде я видел общую радость и ликование! На референдум люди шли как на праздник, в праздничных одеждах, с детьми. Лица у всех сияли! Даже не знаю, с чем это можно было сравнить. Наверное, такая же радость бывает только на 9 мая!
Тогда злобствующие украинские журналисты писали байки о том, что крымчан сгоняли на референдум под дулами автоматов. Конечно, это неприкрытое и наглое враньё. На самом же деле крымчане шли на референдум с великой радостью, а кубанских казаков и российских военных принимали как своих освободителей. Кстати, я помню выступление Дмитрия Яроша, руководителя «Правого сектора», в самом начале «майданных» событий, который сказал, что на территории Украины есть регионы, в которых русского солдата будут воспринимать как освободителя, и поэтому нужно заблаговременно провести в этих районах «дерусификацию», и как он ещё сказал, «депутинизацию». Первым из таких районов националисты хотели сделать Крым! А не получилось им воплотить в жизнь свои изуверские планы, в том числе и благодаря кубанским казакам.
Теперь, слава Богу, мы в России! Но я всё же надеюсь и свято верю, что исполнится пророчество святого Лаврентия Черниговского и что воссоединится Триединая Святая Русь! Верю в то, что Крым стал первым шагом к этому Воссоединению! Россия, Украина и Белоруссия снова станут одним целым, потому что мы едины по крови, мы едины по духу, мы едины по Вере. Мы один народ.
***
Как мы видим теперь, десять лет спустя, выбор крымчан оказался абсолютно верным. «Крымская весна» стала предвестником грандиозных исторических событий — воссоединения русских земель, свидетелями и участниками которых мы все сегодня являемся.
Николай Зиньков, настоятель храма Св. ап. Андрея Первозванного, протоиерей
Евгений Евгеньевич Лютов, к. и. н., старший научный сотрудник научно-исследовательского отдела «Керченская крепость» ГБУ РК «Восточно-Крымский историко-культурный музей-заповедник»
