"Крымские известия" о наследии военного корреспондента Евгения Халдея
Анна Ефимовна позвонила мне 8 марта. Нашла общих знакомых в Москве, чтобы узнать мой номер и поздравить с праздником.
Мы познакомились с ней в Керчи, куда каждой зимой на военно-исторические чтения в Восточно-Крымский заповедник съезжаются историки, политологи, археологи, поисковики, журналисты — все, для кого Отечественная война не стала прошлым.
Конечно, дочь знаменитого военного фотокорреспондента не могли не пригласить в город-герой. Евгений (Ефим) Халдей снимал фронтовую Керчь, высадку войск на керченском берегу, боевые действия на территории завода им. Войкова, клуб им. Энгельса, превращённый в лагерь для военнопленных… На его плёнках остался испепелённый и обезлюдевший город. Старожилы рассказывают, в день освобождения рыбацкой столицы навстречу нашим воинам вышло чуть более трёх десятков жителей. В городе и прилегающем к нему районе, в боях за которые погибло свыше 150 тысяч человек, сегодня в живых осталось 46 ветеранов и четыре инвалида войны. Каждая фигура на фото Халдея — как памятник «сороковым-огневым» и тем павшим защитникам города-героя, что пополнили «Бессмертный полк». В канун 8 марта Анна Ефимовна ездила в Саратов к Марии Шальневой.
— Помните молоденькую регулировщицу движения, которую отец фотографировал на берлинской улице? Девушке-то нашей, оказывается, 95!
— Кто ж не помнит тот исторический снимок весны 45-го года? Кажется, это и не снимок вовсе, а рисованный плакат, картина маслом о победителях в самом сердце Европы. Белозубая девушка в красноармейской форме на фоне типично русского транспаранта «Да здравствует Первое мая!» указывает путь нашим войскам на Запад. Мне кажется, я видела ту Марию и на более поздних снимках Евгения Ананьевича.
— Конечно. Отец не раз снимал её и в мирное время. Есть фото, сделанное в 70-е годы. Он разыскивал своих героев, продолжал встречаться с ними, дружить. На многих выставках, ретроспективных показах у него представлен целый раздел «Послевоенные встречи».
ВОЙНА И МИР ЕВГЕНИЯ ХАЛДЕЯ
Подобных фотозарисовок у Халдея немало. Вспомним снимки маршала Жукова разных лет, фото трижды Героя Советского Союза И. Кожедуба, портреты отважных ночных бомбардировщиц, не дававших врагу покоя. На фотографиях, снятых с разрывом в десятилетия — бесстрашные молодые разведчики, с годами превратившиеся в седобородых дедов. Неслучайно мастера безотказной «Лейки» называли «свидетелем истории», «фотографом эпохи», бесценный архив, которого сегодня бережно сохраняет Анна Ефимовна, пополняя работами, возвращаемыми из разных стран. А это не что иное, как «война и мир» Евгения Халдея.
— Приезжая в послевоенные годы в разные города со своими выставками, отец прежде всего находил тех, с кем встречался на военных дорогах. Помню, выставку в Севастополе открывал его фронтовой коллега Константин Симонов. Он назвал снимки Халдея «моментами истины», пояснив при этом: «Фотокорреспондент не может снять войну потом, запомнить что-нибудь на будущее… Его аппарат снимает сейчас. Его память — это снимки. Если они выжили, сохранились, то обязаны стать частицей памяти человечества…».
Такой частицей памяти многих поколений останется снимок победного знамени над поверженным рейхстагом, сделанный Евгением Халдеем 2 мая 1945 года.
ЦВЕТА ПОБЕДЫ И КРОВИ
— Мы знаем, что Евгений Халдей запечатлел победные флаги над Новороссийском, Керчью, Севастополем. Каким образом он снимал красный стяг над рейхстагом, когда в Берлине на разных зданиях уже развевалось несколько мирных флагов?
— В том, что Победа настанет, отец не сомневался. В своих мечтах он давно видел красное знамя над Берлином. И когда из Москвы получил задание вылететь 1 мая в Берлин, собрался мгновенно. Задержка была за самим полотнищем. И тут ему помог земляк, старый товарищ-портной Соломон Кишицер. Они были знакомы ещё с Юзовки (ныне — Донецк), где родился отец. В Москве вновь встретились. На всякий случай решено было изготовить три флага. Сделали их из красных скатертей. Как им представлялось, цвета Победы и крови, пролитой за эту Победу. Нашили на полотнища звезду и серп с молотом.
Первый флаг был установлен в Берлине на крыше аэродрома, второй — над Бранденбургскими воротами. Но до рейхстага было ещё далеко. Уличные бои закончились, однако город был окутан клубами дыма. Пробравшись к самому зданию рейхстага и отыскивая подходящую для съёмки точку, фотокорреспондент просил встречных солдат помочь ему. Так они забрались на крышу. Халдей стоял на самом её краю. А бойца, который крепил древко, пришлось держать за сапоги. Была отснята целая кассета, но из неё выбран лишь один кадр, который и стал настоящим символом Победы. Потом над авторами этого символа шутили: Гитлер, мол, как ни старался, не всех евреев уничтожил: один сшил флаг, другой его сфотографировал…
Этот снимок вошёл в сотню лучших снимков мира. Зарубежным коллегам Халдея не верилось, что он снят обычной «Лейкой», без всяких фильтров и ухищрений. Было немало желающих пополнить прославленным аппаратом собственную коллекцию. Один из знакомых Евгения Ананьевича из музея фотографии Лос-Анджелеса предложил обменять фотоаппарат на его новую копию. Тот согласился. А позже узнал, что оборотистый коллега выставил его «Лейку» на аукцион и про- дал за 200 тысяч долларов. Но дело не в деньгах. Можно было перекупить фотоаппарат Халдея, но ни за какие богатства не купишь его талант.
«МЫ НИКОМУ НЕ ОТДАДИМ»
— Выступая в Керчи перед участниками военно-исторических чтений, вы рассказывали, что вам тоже удалось проникнуть на крышу рейхстага…
— В 1994 году в Германии вышла книга «От Москвы до Берлина — снимки фотографа Евгения Халдея». К этому времени к нему уже пришла мировая известность. Всем были знакомы его снимки Потсдамской, Ялтинской конференций, Парада Победы, военных событий в Японии, Нюрнбергского процесса… Кстати, на Нюрнбергском трибунале часть его снимков выступала в качестве реальных доказательств фашистских зверств. В том числе и массовых расстрелов в Севастополе.
Когда я приехала в Германию с отцовской выставкой, встречали меня вполне доброжелательно и гостеприимно. Помогли даже побывать в здании рейхстага, хоть это не был день посещений. Да и погода стояла неважная. Но мне это оказалось только на руку. Я обмотала вокруг себя полотнище, которое сшила сама по образцу и размерам халдеевского. Поднялась на крышу и развернула знамя: смотрите и не говорите, что нас здесь не было, что не было нашей Победы и наших героев! Павшие завещали нам хранить память о той большой войне и Великой Победе великого народа, и мы никому не позволим запятнать эту память.
Такое же полотнище я развернула и на горе Митридат у обелиска Славы. Думаю, отец был бы счастлив и горд взглянуть с этой высоты на мирное Чёрное море, на Крымский мост, соединивший родные берега, на весь Крым, который вновь стал российским.
…Когда Анна Ефимовна Халдей развернула это полотнище на сцене, участники конференции поднялись все как один. И ещё раз встали, услышав о её решении передать на хранение Восточно-Крымскому историко-культурному музею-заповеднику боевые награды Евгения Халдея. А как иначе могла поступить дочь героя, помня, что первая Звезда получена им за Керчь. Керчане тоже, в свою очередь, сделали ей бесценный подарок. В год 75-летия Великой Победы заповедником подготовлен и выпущен в свет каталог «Дороги войны Евгения Халдея» — о творчестве выдающегося фотодокументалиста. Он вышел в серии «Наследие тысячелетий». Обращаясь к читателю с его страниц, генеральный директор музея-заповедника Татьяна Умрихина напомнила: «Это и есть то наследие, которое никто и никогда забыть не имеет права».
Текст, фото: Галина Гурьевская, "Крымские известия"
Размещение: Решетникова О.В., научный сотрудник ВКИКМЗ
