купить билет

Книга памяти Аджимушкая

Аджимушкай для многих керчан стал своеобразным символом Великой Отечественной. И дело даже не в том, что именно здесь на небольшом участке керченской земли последние солдаты Крымского фронта, проявившие беспримерную стойкость и верность воинскому долгу, продолжали сражаться еще в течение полугода после того, как и фронта уже не стало.

А в том, что даже спустя полвека из каждых десяти аджимушкайцев известен только один.
Об обороне Аджимушкайских каменоломен войсками, оставшимися в окружении, на «Большой земле» знали почти с первых дней борьбы подземных гарнизонов, но подлинные масштабы трагедии, разыгравшейся в Аджимушкае в мае–октябре 1942 года, стали очевидцы лишь в ноябре 1943-го, после освобождения поселка воинами Отдельной Приморской армии. В феврале 1944 года каменоломни обследовали представители политотдела армии, комиссия 414-й стрелковой дивизии и местных органов власти. Ими был собран ряд документов в местах базирования гарнизона Центральных каменоломен и составлены Акт от 16 февраля 1944 года и донесение «Об установлении фактов зверств немецко-фашистских захватчиков в районе с. Аджим–Ушкай (близ Керчи)», а ставшие известными факты некоторое время использовались пропагандистами армейских частей.
После войны об Аджимушкае ненадолго забыли, и лишь в начале 1960-х годов, после выступления по Всесоюзному радио С.С. Смирнова и первых публикаций (среди которых были и очерки керченского журналиста В.В. Биршерта), на имя писателя стали поступать письма участников обороны и людей, судьбы чьих близких, так или иначе, соприкасались с Аджимушкаем. Поток воспоминаний аджимушкайцев, прошедших ад немецких концлагерей, и штрафных батальонов стал основой сборников, вышедших в последующие годы и пользовавшихся неизменным успехом.
Научно-популярная литература и серьезные исследования, посвященные обороне каменоломен, отражали основные моменты борьбы и условия жизни подземных гарнизонов, назвали некоторых защитников, но страдали одним общим недостатком – почти полным отсутствием подлинных документов, способных ответить на основные вопросы о численности гарнизонов, боевой деятельности и потерях.
Вряд ли могло помочь в поисках ответов на эти вопросы и изучение документов Крымского фронта в Центральном архиве Министерства обороны, так как в ходе боевых действий и поспешной эвакуации документы большинства частей и подразделений были уничтожены, утеряны или захвачены противником, а донесения о безвозвратных потерях составлялись уже на Таманском берегу. В результате чего многие из погибших или оставшихся в окружении в районе Керчи и еще продолжавших сражаться были объявлены пропавшими без вести, а некоторые вообще не попали ни в какие списки.
Таким образом, единственным достоверным источником, способным прояснить судьбы тысяч военнослужащих, оставшихся на Керченском полуострове, могли стать документы штабов подземных гарнизонов, о наличии которых вспоминали многие из оставшихся в живых аджимушкайцев.
Именно этим и было продиктовано решение о начале планомерных поисковых работ в каменоломнях, одной из задач которых стало выявление новых имен защитников каменоломен и установление их судеб. И хотя подобная работа проводилась сотрудниками Керченского музея и ранее, а после открытия подземного музея истории обороны Аджимушкайских каменоломен и благодаря усилиям его первого заведующего С.М. Щербака значительно активизировалась, именно экспедиции «Аджимушкай», начиная с 1972 года, стали основным источником пополнения сведений по истории обороны, а также фондов и архива Керченского музея.
За прошедшие годы усилиями поисковиков, музейных сотрудников, военных историков, журналистов и краеведов картотека участников обороны, начинавшаяся с десятка карточек, увеличилась до нескольких тысяч имен, а в архиве Керченского историко-культурного заповедника скомплектованы сотни личных дел, которые и легли в основу публикуемых ниже списков.

Предлагаемые Вашему вниманию материалы содержат сведения только на военнослужащих. В них нет имен мирных жителей, вынесших те же тяготы и лишения, что и люди, связанные воинским долгом и присягой, и во многом разделивших их судьбу. Мы посчитали логичным включить всех гражданских лиц в общий список жертв мирного населения в период оккупации, как было сделано Государственной комиссией по расследованию злодеяний немецко-фашистских захватчиков еще в 1944 году.

Список воинов–аджимушкайцев является в значительной степени результатом полевых (точнее, подземных) исследований, что и определило его характер и особенности: зачастую данные на военнослужащих неполные, с возможными вариантами прочтения фамилий и имен; отсутствуют сведения о месте и дате рождения; почти у всех нет информации о месте и дате призыва и о воинских званиях. Да, это и понятно - очень часто фрагменты найденных документов и бумаг содержали только фамилию или минимум данных, дальнейших поиск по которым был невозможен: нередко записи читались с большим трудом, а прочитанное оставалось под вопросом; многие документы даже реставрации не подлежали и сохранить их не удалось, а единственным напоминанием о человеке оставалась карточка или несколько строк в экспедиционном отчете.

Те же замечания можно отнести и к воспоминаниям участников обороны, в памяти которых сохранились в лучшем случае лишь отдельные эпизоды и фамилии павших товарищей.
Поэтому мы посчитали возможным включение в персоналии любых данных, способных помочь идентификации: в отдельных случаях – это сведения о месте жительства самого военнослужащего или его семьи (родственников), иногда – занимаемая должность (вместо воинского звания).
Особо следует оговорить и формулировки, используемые в пометках о судьбах. В отличие от вышедших томов Республиканской Книги Памяти, мы посчитали необходимым не ограничиваться в данном случае тремя основными формулировками («погиб», «умер от ран», «пропал без вести»), а использовать и другие: «расстрелян оккупантами», «замучен (умер) в фашистском плену», «судьба неизвестна». Что касается последней, то она не тождественна определению «пропал без вести» (которое использовалось нами только в том случае, когда родственники бойца получали подобное извещение), а подразумевает, что никаких дополнительных сведений на военнослужащего получить не удалось, его родственники не установлены, а упоминание его фамилии в списке обусловлено, скорее, соображениями морального характера, так как убедительных причин для внесения его в число безвозвратных потерь все-таки нет. При этом следует иметь в виду, что среди персоналий с не установленными судьбами (составляющими большую часть публикуемого списка) могли оказаться и оставшиеся в живых (в силу различного рода обстоятельств), а также не имевшие к обороне каменоломен в мае-октябре 1942 года отношения (из числа так называемых «потенциальных» аджимушкайцев, данные на которых занесены в картотеку на основании документов без датировки и точной «привязки» к культурному слою 1942 года).
У подавляющего большинства павших аджимушкайцев не указаны и места захоронений. Когда-то для всех, погибших от газов, обвалов кровли и умерших от ран, голода и истощения в подземных госпиталях, каменоломни стали общей братской могилой. Останки многих из них и сейчас покоятся там же и точное место захоронения никому неизвестно. Можно лишь предположить, что большинство из умерших под землей в начальный период обороны, покоятся в больших братских могилах на территории подземного музея. Однако и эти могилы, и могилы на Воинском кладбище, и в Аджимушкае на ул. Коммунаров (куда в послевоенные годы неоднократно производились перезахоронения останков советских воинов, извлеченных из каменоломен) навсегда останутся безымянными.
Список воинов-аджимушкайцев в таком объеме подготовлен впервые. И хотя еще в 1970-е – 80-е годы на страницах сборников «В катакомбах Аджимушкая» публиковались десятки фамилий, а периодическая печать практически ежегодно сообщала о результатах экспедиций и новых именах, то были лишь отдельные штрихи общей картины.
Конечно, и этот список не полон, и где-то в архивах страны и личных архивах могут быть сведения, способные дополнить его. Но раскрыть все «белые пятна» и назвать все имена сможет только архив подземного гарнизона, и именно на это надеются все исследователи.
<
Наверное, действительно, когда-то сейфы в каменоломнях будут найдены, и документы попытаются прочитать. Вот, только бумага, которая хранит чьи-то судьбы, хрупка, а годы – безжалостны. И сможем ли мы на потемневших, рассыпающихся листах прочитать больше, чем знаем сейчас?
Поэтому пусть данный список станет свидетельством нашего преклонения перед Памятью тех, чьи имена уже известны, и напоминанием о долге перед теми, чьи имена поглотило Время.

В.В.Симонов.

Перейдя по ссылке, Вы можете посмотреть базу данных на воинов принимавших участие в обороне Аджимушкайских каменоломен:/userfiles/files/списки бойцов в цак и мак.doc